Лента новостей
Статья14 декабря 2013, 01:00

Возлюби ближнего своего...

Любовь Николаенко.
Любовь Николаенко.

В ноябре этого года церковный староста Боголюбского собора Людмила Серафимовна Полуэктова рассказала мне о событии, потрясшем Мичуринск около года назад.

17 декабря 2012 года, в ночь с воскресенья на понедельник, в тридцатиградусный мороз на улице 8 Марта горел большой двухэтажный дом цыгана Алексея Самсоновича Николаенко, полтора десятка лет назад переехавшего в Мичуринск из соседней Никифоровки. Горел с двух ночи до одиннадцати утра. Несколько пожарных машин не могли потушить разбушевавшийся огонь. Лопались кирпичи, огонь подступал к соседним домам. Было страшно. Очень страшно. В горевший дом вошла дочь хозяина Люба Николаенко...
Семья в Мичуринске прижилась. Кроме дочери, у отца было трое женатых сыновей, у каждого из которых свои дети, общим числом восемь.
Второй ребёнок в семье, Люба, жила обычной жизнью. Но в возрасте, когда её ровесницы начинают задумываться о личном счастье, она стала часто ходить в Боголюбский собор, а потом и вовсе ежедневно нести там послушание. Работа была обычной для храма: подавала теплоту к причастию, воду и свечи при крещении, стирала ковры, чистила подсвечники. Незаметной работы много в каждом храме. Летом девушка помогала монахиням трудиться на земле у храма, зимой выращивала лук для трапезной.
Люба не была очень грамотной, но церковные каноны чтила, часто читала псалтырь, ежедневно акафист Спасителю и никогда никому не отказывала в помощи.
В ночь с воскресенья на понедельник Любовь готовилась к Причастию в День Великомученицы Варвары. Около двух часов загорелся дом. Взрослые стали будить детей. Люба выносила их в сарай, чтобы не замёрзли на морозе. Когда пересчитали ребят, заметили, что не хватает тринадцатилетней племянницы Любы Николаенко, дочери старшего сына Михаила. Люба кинулась к дому. Мать пыталась остановить её силой, но дочь оторвала мамины руки и бросилась к дому за девочкой. Назад тётя и племянница уже не вышли. Дом сгорел дотла. Кирпичи рассыпались в руках.
На похороны 18 декабря 2012 года приехали все родственники из Липецка, Волгограда, разных районов Тамбовской области, Украины и соседних с ней территорий России. Пришли и знавшие её прихожане Боголюбского собора, другие жители Мичуринска. Народ, в подсознании которого сидят строки из поэмы Н.А. Некрасова о женщине, которая «в горящую избу войдёт», оценили шаг в огонь цыганской девушки.
Похоронили Любовь Алексеевну Николаенко и её племянницу, тоже Любу, в закрытых гробах в одной могиле на кладбище села Заворонежского на следующий день после праздника Великомученицы Варвары. Отпевал отец Валерий. Таких похорон на его веку не было...

Из воспоминаний монахини Феодоры

С Любой я познакомилась, когда переехала из Казахстана в Мичуринск. Это был удивительно светлый и добрый человек. Она никогда не считалась ни с личным временем, ни с собственными интересами. Всё её стремление было к Господу Богу. Она приходила в Боголюбский храм к семи утра, домой собиралась в восемь вечера. Старалась во всём быть полезной, охотно выполняла самую тяжёлую работу: носила вёдра, полные воды, мыла полы… А главное, старалась каждому человеку принести какое-нибудь добро. Некоторые не понимали её, их смущала национальность Любы. Но разве по национальной принадлежности можно судить о людях? Не каждый русский сравнится с ней по душевным, человеческим качествам!
С Любой мы были очень близки. Она прислушивалась ко мне, как к более старшему и опытному человеку, советовалась, делилась самым сокровенным. Мы понимали друг друга не то чтобы с полуслова, а с одного взгляда. Нам было хорошо друг с другом, так хорошо, как это бывает у людей, имеющих родственные души. Люба сознательно не хотела выходить замуж, стремилась стать монахиней, готовилась к этому с юности. В храме она трудилась лет семь. Родня не всегда понимала девушку. Ведь у цыганок принято рано становиться жёнами и мамами. Но Любовь была особенная, отличалась от всех и твёрдо следовала своим убеждениям. Мы с ней просили у батюшки маленькую келью. Мечтали вместе служить Богу.
Я вспоминаю день перед трагедией. Люба готовилась к Причастию. Было видно, что её что-то тревожит, и я вдруг предложила: «Люб, приходи сегодня ко мне ночевать. Вместе помолимся перед светлым праздником Великомученицы Варвары». Она отказалась. Ночью, где-то во втором часу, сердце моё сжалось от приближения какой-то ещё неизвестной, но неминуемой беды. Я не понимала, что происходит со мной. Меня объяла глубокая скорбь, из глаз потекли слёзы. Я рыдала и не могла остановиться. Утром, когда пришла в храм, меня не покидало предчувствие чего-то страшного. Все находящиеся в соборе разом обернулись на меня, молча смотрели. Одна из прихожанок подошла, сказала, что Любы больше нет, погибла… Она сгорела, спасая свою крестницу, племянницу и тёзку Любу. Тем самым выполнила одну из главных заповедей «Возлюби ближнего своего, как самого себя».
При воспоминании о Любе на ум приходит стихотворение схиигумена Саввы, которое как нельзя лучше относится к ней:
Нам жизнь дана, чтобы любить,
Любить без меры, без предела,
И всем страдальцам посвятить
Свой разум, кровь свою и тело.
Нам жизнь дана, чтоб утешать
Униженных и оскорблённых,
И согревать, и насыщать
Нуждой и скорбью угнетённых.
Нам жизнь дана, чтоб до конца
Бороться со страстями, с ложью
И насаждать в свои сердца
Одну святую правду Божью.
А правда в том, чтобы любить,
Любить без меры, без предела,
И всем страдальцам посвятить
Свой разум, кровь свою и тело.

Записала Юлия РЫБАКОВА.


Да упокоит Господь душу рабы Своей Любови в селеньях праведных, в Царствии Небесном, «идеже несть болезнь, ни печаль, ни воздыхание, но жизнь бесконечная». Вечная память!

Автор:Эдуард Балашов