Лента новостей
Статья28 апреля 2009, 01:00

Леопард Артурыч

Леопард Артурыч - так, по-свойски, кто с тёплыми, кто с панибратскими интонациями, нередко называли журналиста Леопольда Артуровича Израеловича в его родной "Мичуринской правде" и вне её. А то ещё и без тени юмора, просто по созвучию то ли с названием популярного романа "Порт Артур", то ли припоминая географическую точку на восточной окраине бывшей Российской империи, - ЛеоПортом Артурычем. Он посмеивался добродушно, с пониманием: ну, зовут и зовут, не бранят же. Сам же он, мой старший товарищ по журналистскому цеху, долгие годы коллега и друг, а в городе да и на Табовщине среди газетной братии по сегодняшней терминологии подлинный бренд (символ) "Мичуринки", выбрал себе полнозвучный псевдоним для фельетонов или обзорных статей - "Артур Лео".

Завтра ему исполнилось бы 90 лет.

В августе 1954 года я, курсант второго курса военно-морского училища, получаю положенный отпуск домой, в Мичуринск. Однажды, ещё школьником, опубликовавшись в областной газете и продолжив это легкомысленное занятие в строгом военном учебном заведении, уже через несколько дней потянулся в городскую газету предложить стихи. Что-то романтическое, в духе "Бригантины" Павла Когана. Ну там про "надоело говорить и спорить и смотреть в усталые глаза", про "флибустьеров в дальнем синем море" и тому подобный лепет.

Полсотни лет прошло, а помню: вхожу в распахнутую дверь редакционного кабинета (она, кажется, днём никогда не закрывалась), прямо напротив сидит за столом, заваленном бумагами, сильно лысеющий человек с франтоватыми чёрными усиками. Мне сказали, что к нему-то и надо обратиться. Он разберётся, что там у тебя.

Да уж, точно - разобрался. И слава Богу. Пройдёт немало лет, прежде чем на страницах "Мичуринки", ставшей и моей единственной и неповторимой, по сию пору занимающей неделимое место в жизни, появятся не только материалы профессионального газетчика, но и первые стихи, за которые не приходится стыдиться. Да мне ли одному путёвку в журналистику, пусть не всегда и профессиональную, дал этот человек! Многие из его подопечных до сих пор не оставили доброе, порой на всю жизнь, занятие нештатных корреспондентов старейшей нашей городской газеты.

Как досадно, что за каждодневной текучкой выпуска газеты урывками, вполуха слушал я о личном от этого потрясающе интересного человека с биографией студента, сорванного огненным вихрем войны с юношеской мечты об инженерном образовании ("я технарь в душе"), как воевал, как был тяжело ранен, выживал на госпитальной койке в благословенном городе великого Мичурина. Здесь, в госпитале, и любовь нашёл на всю оставшуюся жизнь - Марию Георгиевну. Когда в семидесятых годах настигнут его фронтовые ранения ослаблением зрения - катарактой, Леопольд Артурович не сдастся страху слепоты, жена вновь как бы вернётся в прошлое - станет сиделкой. Да только её Лео разве уложишь? Посетители редакции (а сюда никогда не зарастала народная тропа) той поры с некоторой оторопью встречали в кабинете заместителя редактора Л.А. Израеловича человека с каким-то странным сооружением на лбу. Технарь же, он придумал себе, вырезал из картона и склеил что-то вроде фильтра для больных глаз. Так и работал, писал, принимал посетителей, дежурил по номеру…

Неугомонная душа, Леопольд Артурович и на пенсии ни на один день не оставался без дела. Давний член городского совета ветеранов, он вёл в газете рубрику военно-патриотического воспитания, и перо его, перо совсем не загадочного анонима Артура Лео - в городе знали, кто это такой, - так и не успело заржаветь до самой кончины старого журналиста.

Автор:Виктор Кострикин